Реформа столичного здравоохранения идет полным ходом. Реорганизация коснулась в том числе и психиатрической службы Москвы, о чем шла речь на недавнем заседании Общественного совета по вопросам психического здоровья. О проблемах столичной психиатрии рассказывает профессор, доктор медицинских наук, главный научный сотрудник Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского Борис Казаковцев.

Борис Алексеевич, вы почти 20 лет проработали в Минздраве и 16 из них занимали должность главного психиатра Минздрава России. Как вы оцениваете проводимую в столице реформу системы оказания психиатрической помощи?

Реформа еще не завершилась, однако положительная динамика уже наметилась. Приятно, что столице развиваются образовательные программы для врачей–психиатров. Это самое важное, ведь кадры, как говорится, решают все.

И не менее важно заинтересовать врача, дав ему достойную зарплату.

Кроме того, для лечения хронических больных очень важна непрерывность терапевтических воздействий и преемственность между стационарными и амбулаторными психиатрическими службами. Поэтому очень правильно, что в рамках реформы происходит объединения этих двух звеньев.

По данным статистики, в Москве 22% пациентов находятся на стационарном лечении более одного года, и столько же повторно поступает в стационар в течение года. Как вы оцениваете эти цифры?

Это очень высокий показатель даже для мегаполиса, жизнь в котором создает более напряженный фон для лечения психических расстройств. Сейчас в целом по стране этот показатель составляет 16%. Мы надеемся, что перестройка всей системы поможет его снизить.

В чем же она заключается?

Самое главное – это организация бригадных форм работы. Такой подход предусматривает уравновешенность всех служб, оказывающих психиатрическую помощь пациенту, и работу с ним сразу нескольких специалистов. Человек – это био-психо-социальное существо. Био – занимается клиническая психиатрия, с личностью должен работать психолог, а социальным устройством должен заниматься социальный работник.

Если все службы будут переориентированы на бригадную работу, это позволит сократить количество психиатрических коек, что доказывает и мировой опыт. К сожалению, в этом отношении мы пока отстаем. По некоторым данным, сейчас в России бригадными формами работы охвачено только 26% пациентов диспансерного наблюдения. Это очень мало.

В последнее время много говорится о создании общественных саморегулирующихся организаций врачей, которые должны следить за профессиональным уровнем своих членов, вырабатывать рекомендации относительно стандартов лечения и т.д. Как вы оцениваете попытки медицинского сообщество самоорганизоваться?

Такая модель контроля со стороны общественных организаций адекватна для США, где насчитывается 40 тыс. психиатров, 30 тыс. из которых – частнопрактикующие. Но в России ситуация иная.

В законе прописано, что общественные организации должны участвовать в подготовке, аттестации, аккредитации и т.д. Однако у нас, так же как в Великобритании, в здравоохранении в основном преобладает государственный сектор. Поэтому устранять государство и полностью заменять на общественные организации в этом вопросе просто нелогично. По Конституции, именно государство отвечает за обеспечение бесплатного здравоохранения.

В то же время, создание таких общественных организаций нужно поддерживать. Если такая инициатива не будет развиваться, не будет и гражданского общества. С другой стороны, отдавать все на уровень общественных организаций не стоит.

Какая модель организации системы здравоохранения, по вашему мнению, предпочтительнее для России?

В мире существует две основных системы здравоохранения. Первая – бюджетная, которая сложилась в России, Великобритании, частично во Франции и США. Вторая – система обязательного медицинского страхования, которая более ста лет действует почти в неизменном виде в Германии. Обе системы подразумевают гарантии и стандарты. И эти стандарты должны обеспечиваться государственным бюджетом, внебюджетными средствами или страховыми взносами.

Попытки ввести в России так называемый хозяйственный расчет в здравоохранении предпринимались неоднократно в течение последних 30 лет. Такой эксперимент с разной степенью успеха проводился в Кемеровской области, Санкт-Петербурге, Самаре, Удмуртии.

Но есть и промежуточный путь, по которому сейчас идет и очень успешно Татарстан, где применяется система одноканального финансирования. Здесь действует принцип: денежные средства должны выделяться за пациента. Например, если больного выписали не после ста дней лечения, а, скажем, через 80 дней, то, независимо от длительности пребывания, клиника получает средства в полном объеме в соответствии со стандартом лечения.

Сейчас много споров вызывает перспектива введения федеральных стандартов в области психиатрии. Думаю, в этом вопросе следует пойти по пути сохранения региональных стандартов. Это будет правильным в условиях нестабильного финансирования и с учетом того, что для внедрения любого новшества нужно время.