Каждый 20-й человек на планете подвержен депрессивным состояниям и смену времен года ощущает особенно остро. Как не лишиться душевного равновесия в этот период и кто самый несчастный человек на свете — T&P обратились к опыту пяти известных исторических личностей, которые страдали от затяжной депрессии, и подготовили список их способов борьбы с заболеванием.

Марина Цветаева и спасение в поэзии

Бытует мнение, что депрессия — это современная болезнь, придуманная нытиками и бездельниками. Кто-то неверно интерпретирует депрессию как плохое настроение. Психически устойчивые люди не всегда могут понять, что это вообще такое. Часто депрессия выступает триггером социальной стигмы: общение с человеком, который заражен хандрой, не самое веселое времяпрепровождение. До начала XX века термин «депрессия» широко не использовался. То, чем страдал Линкольн и миллионы людей до него, называлось древнегреческим словом «меланхолия». Гиппократ описывал ее симптомы еще в IV веке до н. э., при этом считая, что меланхолия появляется из-за избытка черной желчи в организме. С тех пор медицина шагнула достаточно далеко, но к пониманию первопричин депрессии не приблизилась. Химический дисбаланс, атрофия мозга, гормональные нарушения, инфекции, эволюционный механизм, дурные гены, плохое воспитание, социальная изоляция — теорий о причинах возникновения болезни много. Депрессия проявляет себя как комплексное заболевание, и единственное, что можно сказать наверняка, — она часть природы Homo sapiens.

Самый несчастный человек, скорее всего, и не думает лечиться. 80% случаев клинической депрессии обходятся без профессиональной помощи. Столь большую цифру можно было бы объяснить характером болезни, но свою корректировку вносят и доступные сегодня способы лечения. Помощь психиатра, антидепрессанты, электросудорожная терапия, психологические и духовные практики помогают, но не всегда и не всем. 3,4% людей с большим депрессивным расстройством кончают жизнь самоубийством.

«Не умереть хочу, а умирать» — так свое состояние определяла Марина Цветаева, один из самых депрессивных русских поэтов XX века. Тема смерти, вечного страдания и беспросветного отчаяния пронизывает ее творчество. Доподлинно неизвестно, ставили ли Цветаевой диагноз «депрессия» при жизни, но его можно без труда восстановить по косвенным факторам. После смерти трехлетней дочери у поэтессы случился первый серьезный приступ клинической депрессии, эхо которого будет преследовать ее до конца жизни. В 1923 году она напишет: «И убийственно страшно одиночество, вот ½ ч. остаться одной. Чувствую вес каждой минуты. Мыслей почти нет, есть одно что-то, нескончаемое. И — огромная апатия, страшно пойти в лавку за спичками, какой-то испуг». Цветаева находила спасение от депрессии в поэзии и любви, но, в отличие от Линкольна, не нашла верную формулу и повесилась в последний день лета 1941 года.
Зигмунд Фрейд и лечение с помощью психоанализа

Если самому несчастному человеку удалось дойти до профессионала, он должен быть готов к тому, чтобы принять некоторые установки априорно: понять, что нужно быть сильнее, верить в лучшее, держать себя в руках, поставить цель, влюбиться, выходить за пределы своего закрытого мира. Нужно себя отвлечь чем угодно: чем дольше, тем лучше. Это легко сказать, посоветовать, но практически невозможно понять, особенно когда ты стоишь на краю горя.

Зигмунд Фрейд понимал эти установки лучше других, но сам страдал от депрессии. В молодости он помогал себе с помощью кокаина, который тогда был легален и продавался в аптеках как медицинское средство широкого действия. Несколько лет он прописывал его и своим пациентам. Фрейд на себе изучил все побочные эффекты от приема наркотика и написал несколько научных статей о веществе, где проклял его использование в медицинских целях. Дальше он искал спасения от болезненной апатии в самоанализе. Парадоксальным образом Фрейд использовал свои депрессивные состояния как поле для психологического эксперимента и самореализации. Придуманный им психоаналитический метод принес доктору всемирную известность и избавление от лишних переживаний. В 1917 году он написал эссе «Печаль и меланхолия», в котором предположил, что у депрессивного расстройства — патологическая природа, и она поддается противодействию.